начальная страница | биография | музей | библиотека | галерея | гостевая | ссылки | e-mail |
Пьесы. Самсон в оковах.
1 :: 2 :: 3 :: 4 :: 5 :: 6 :: 7 :: 8 :: 9 :: 10 :: 11 :: 12 :: 13 :: 14 :: 15 :: 16 :: 17 :: 18 :: 19 :: 20 :: 21 :: 22
Действие 3
Во внутреннем покое дворца Далилы. Много золота, тяжелых драгоценных тканей, слоновой кости, звериных шкур, основной тон всему дает черное дерево, которое на стенах, в вещах и отделке. Курятся благовония; высокие светильники светят мягко, не убивая тьмы. Но в одном углу, где за парчовой золотистой занавесью вход в опочивальню Далилы, светильники ярки, свет высок и желт. Кажется душным и пьянящим сизый от курений воздух, но в легкости огней и блеске золота много радости.
В соседнем помещении звучат замедленно-нежные истомные голоса египетских певиц-рабынь, замирающие переборы струн. Порою стихают совсем; в тишине легкими всплесками ладоней и звоном золотых колец и запястий отбивается ритм какого-то неслышного танца. И снова слабый рокот струн и призывные, полные томной страсти, замедленно-нежные шепоты певиц.
В покое находятся Далила , оба ее брата и юный прекрасный Ахимелек , внук и преемник престарелого царя Рефаима. Огненно-рыжий Галиал в золоченой кольчуге, в тяжелых тканях осенне-коричневого листа; его страстное лицо бело, как маска. Высокий и гибкий, развращенный и томный Адорам одет в легкие ткани блекло-зеленых тонов, в краски угасших надежд и капризной усталости. Легкие одежды смуглого, черноволосого Ахимелека сияют белизной.
Немой раб-нубиец поправляет огни светильника. Для услуг и на зовы являются другие, черные, богато одетые рабы. Ждут Самсона. Галиал беспокойно прислушивается у двери. Ахимелек стоит в глубине, спокоен и задумчив. Адорам лениво развалился на глубоком и низком сиденье.
Молчание.
Адорам . Самсон заставляет ждать. Почему ты не велел, Галиал, подгонять его бичами? – он шел бы скорее.
Далила . Он может не прийти совсем.
Галиал ( оборачиваясь ). Ты думаешь? Почему?
Далила . Я не знаю.
Адорам . Придет, пес; вероятно, Галиал обещал ему хорошую кость. Мне все равно, но нехорошо, что он заставляет ждать царевича. Тебе не скучно, Ахимелек?
Ахимелек . Нет.
Галиал ( подходя ). Он не думает, что здесь будут другие, кроме Далилы, и ему трудно идти. Но я не понимаю, зачем царевичу ждать? Идите и веселитесь, вы молодые люди, а я сделаю все, что следует...
Ахимелек . Нет, я сам хочу его видеть.
Галиал . Но едва ли это зрелище будет тебе приятно, Ахимелек! Придя из темницы, Самсон не будет иметь того вида, который впоследствии...
Адорам . ...впоследствии придаст ему Галиал. Сомневаюсь!
Ахимелек . Нет, я хочу.
Галиал . Царевич юн, но мудростью старше нас всех, ты же, Адорам, только болтун. Ты его увидишь, Ахимелек.
Молчание.
Адорам . Брат, а почему в саду и во дворе столько воинов? Это похоже на стан перед битвой.
Галиал . Так надо.
Адорам . Галиал волнуется. Сестра, ты заметила у себя эту египтянку, новую, что всегда у стены? Послушай, сестра, – она фальшивит нестерпимо! Ты не находишь, Ахимелек?
Ахимелек . Я не знаю. Кажется.
Галиал ( с коротким смехом ). Самсон не заметит!
Адорам . Но я-то замечаю: зачем же портить мне вечер? Ах, Далила, если бы ты послушала, каких певиц подобрал я Ахимелеку! Это...
Входит раб .
Далила . Что надо, Татами?
Раб . Пришли те, кого ты ждешь, госпожа.
Далила . Пусть войдут. Приготовлено ли масло, вода для омовения и все, что я приказала?
Раб . Приготовлено, госпожа.
Галиал . Так иди же! Как он медленно ворочается, собака! Иди.
Раб выходит.
Вот он, Ахимелек. Взгляни сам. Это он!
Адорам . Ты так хрустишь пальцами, Галиал, что и он услышит.
Галиал . Оставь, болтун. Тише.
Входят Самсон и тюремщик Ягаре-Оргим . У Самсона все тот же дикий вид; на его руках и ногах тяжелые цепи; придерживаясь за Ягаре, не зная, что впереди, валится вслед за ним на колени, лбом прижимается к полу. Так остаются некоторое время.
Самсон . Здравствуй, госпожа моя Далила. Вот я и пришел, как ты приказала.
Далила . Я не приказывала, но я тебя ждала. Встань, Самсон. Встань, добрый Ягаре-Оргим. Сейчас ты совершишь омовение, и тебе дадут новые одежды, Самсон. Иди и возвращайся скорее, я жду тебя. Ты еще чего-нибудь хочешь?
Самсон . А как же цепи, госпожа? ( Снова падая на колени, но с большей смелостью .) Прикажи расковать меня, госпожа моя Далила! Я верный раб царя филистимлянского, и я не сделаю зла.
Далила смотрит вопросительно на Ахимелека; тот делает утвердительный жест.
Далила . Будет сделано, как ты просишь. Ты слыхал, Ягаре-Оргим? Идите.
Самсон встает и, придерживаясь за полу одежды тюремщика, звеня цепями, выходит. Здесь молчание. Все смотрят на Ахимелека; тот взволнован.
Ахимелек . И это – Самсон? Я его не узнал. Я его видел однажды, и он был прекрасен тогда, как царь, весь Аскалон смотрел на него... а что же это? Это раб!
Вопросительно смотрит на Далилу. Та, вспыхнув, гневно и гордо опускает глаза. Галиал также хмуро потупился.
Адорам . Я говорил тебе, Ахимелек. Раньше это было Самсоном и даже моим другом, кажется, – теперь это грязное и волосатое животное. Раб.
Ахимелек . Мне стало так печально! Я тоже буду царем, – и разве со мной может быть то же? Это так печально, у меня даже заболело сердце. У тебя тоже, Далила?
Далила ( не поднимая глаз ). Нет.
Ахимелек . Какой злой его бог! Почему он не дал Самсону смерть? – наш великий Дагон дал бы. Когда царь перестает царствовать, он должен умереть.
Далила ( не поднимая глаз ). Прикажешь отослать его назад в темницу, повелитель?
Ахимелек ( смотря на суровое молчание Галиала ). Ах, я не знаю!
Адорам . И этого не надо: в твоем царстве достаточно рабов и без Самсона. О нем нужно забыть. У сестры есть какие-то славные камешки, которые бесследно растворяются в вине, и человек так приятно умирает после третьей чаши! Ты помнишь этого красавца с постным лицом, этого тоскливого ревнивца, который так надоел тебе, Далила? Но какая у меня плохая память, я совсем забыл его имя...
Ахимелек . Что же ты молчишь, Галиал?
Галиал резко и насмешливо хохочет. Ахимелек, покраснев, с гневом смотрит на его белое как мел, дергающееся лицо.
Как ты можешь смеяться, когда я не смеюсь? Раб! Если ты смеешься надо мною, потому что я юноша, – то я еще буду царем, смотри! Если ты смеешься над ним, – то он был царем! А кто ты? Раб!
Галиал ( падая на колени и распростираясь перед Ахимелеком ). Прости, повелитель!
Адорам . Галиал волнуется, и смех его не вовремя. Он любит и почитает тебя, царевич.
Ахимелек . Я не сержусь. Встань, не надо! Но я не люблю, чтобы смеялись, когда я чего-нибудь не понимаю. Лучше расскажи, ты мой учитель. Я тоже тебя люблю.
Галиал . Смею ли я учить тебя? Кто я? Раб. Мы все живем, пока есть твоя милость, а отвернешь ты от нас свое светлое лицо...
начальная страница | биография | музей | библиотека | галерея | гостевая | ссылки | e-mail |